Лекарство, приготовленное в сахаре, — так переводится слово «конфета». Его придумали в XVIII веке для обозначения засахаренных фруктов, которые латинские аптекари готовили для лечения. У нас тоже были свои сладкие лакомства — с древних времён славяне варили фрукты в меду с пряностями. Правда, употребляли их не для лечения, а просто для радости.
Роль конфет на Руси выполняли варенные в меду яблоки и груши, а также сухофрукты. Известно, что в XVIII веке крепостные повара готовили для своих хозяев клюкву и малину в сахарной глазури.
В Домострое упоминается разновидность варенья -засахаренные в меду и сахаре, ягоды и фрукты. Поклонницей малоросского лакомства была сама императрица Екатерина II. В 1777 году она издала указ о поставке сухого варенья к императорскому двору. Вплоть до XIX века каждую осень в Петербург отправлялись дилижансы с конфетами. А вот простому народу такие сладкие лакомства были недоступны, что объяснялось дороговизной сахара.
История изменилась в начале XIX века. Англия прекратила поставки сахара во Францию, и французам пришлось искать альтернативу. Решение нашлось быстро — сахарная свёкла. Овощ начали выращивать не только во Франции, но и в других странах Европы. Вскоре весть о сахарной свёкле дошла и до России, где стали открывать небольшие мастерские. Также в ход пошла патока, из которой делали ириски. Благодаря этому конфеты стали быстро дешеветь.
Пока простой народ довольствовался обычными леденцами, знать познавала все грани конфетного производства. Рецептуры менялись, и каждый кондитер пытался удивить. В конфеты стали добавлять карамель, мастику, шоколад, марципаны, сахарную пудру. Но поражали не столько составы, сколько формы. Сладости для званых ужинов изготавливали в виде замков и других архитектурных сооружений.
В XVIII веке в Петербурге и Москве появились первые в истории России кондитерские производства. Крупные фабрики открылись лишь в середине XIX века. Сфера развивалась стремительно, и к 1914 году в стране насчитывалось 600 предприятий, при этом 170 фабрик находилось в Петербурге и 213 — в Москве. Некоторые из них работают до сих пор, правда, под другими названиями.
